Чёрный список - прекрасное изобретение. Ведь гораздо проще отрубить у себя способность отправить сообщение, чем отрубить себе руки, которые жаждут его напечатать. Ведь не так обидно думать, что он просто не может написать, чем что он не хочет ничего писать тебе. Ни два часа назад, ни час, ни полчаса, ни сейчас, ни за всё эту чёртову ночь. Сидишь, гипнотизируешь серую аватарку и молишься всем силам Вселенной, чтобы пришло сообщение. От него. Сейчас. Но пусто. Соседка наконец уснула и громко храпит. А я плачу от бессилия и беспомощности, чувствуя себя при этом не жертвой, а монстром. Чуде не бывает.

Ровно в 20:00 охранник обходит территорию больницы с фонариком и напоминает зазевавшимся, что пора бы вернуться в здание. По правилам в это время пациент должен уже быть в отделении и за него не ногой, но обычно остается около десятка человек, курящих стайками на лавочках. А я волк-одиночка. Курю одну за одной уже пятую. Телефон сел, можно немножко потеряться во времени. Вот чёрт! Охранник меня не заметил и запер дверь. "Эй! - стучу по стеклу. - Вы тут кое-то забыли". Он не злится. Спрашивает с улыбкой: "Решили сделать полный круг?". Поймал меня вчера во время разведки территории. "Да нет, думала, успею докурить. Спасибо".

Моё отделение - восьмое. Мой этаж - четвёртый. Я лежала тут в 2013 году на два пролёта ниже. Ни разу не воспользовалась лифтом, и впредь не планирую. С тремя сумками в день заезда - исключение. Моя врач меня вспомнила. Диагноз "классическая депрессия" звучит красиво и почти романтично. Свою историю рассказываю трижды: кратко при регистрации, длинно и путано дежурному врачу (симпатичный такой мужчина средних лет) и в общих чертах своему психиатру. Психиатр выписывает убойную, по моим меркам, дозу таблеток. Меня постоянно клонит в сон и немного кружится голова. Ещё не зомби, уже не истеричка. Подвешенное состояние.

Рядом с постом медсестры аквариум с золотыми рыбками. Желания они, к сожалению, не исполняют, но действуют успокаивающе. Два кресла, диван. Местная медкнижка, где будут отмечать все мои показания, противопоказания и занятия. Я хочу на ЛФК и массаж. Ещё было что-то вроде цветотерапии, но мне не понравилось. Первые три дня в восемь утра и восемь вечера меряют давление. Протягиваю левую руку, она выглядит более прилично, чем правая. "Это вас так кошка поцарапала?" "Не кошка". Медсестра удивлённо замолкает. Хорошо, что не заметила мой "штрих-код". У меня привычное 90на60. Невропатолог говорит, что я напряженная и нервная. Больно давит на воротниковую зону. Перед кабинетом ЭКГ пахнет старостью. Пожила женщина рядом со мной громко рассказывает, как ей ничего не помогает. Я читаю "Русский репортер" и мечтаю, чтобы поскорей приехал М.

Но М не приезжает ни утром, ни вечером. Сон и пробки. Я не знаю, как объяснить, что я секунды считаю. Мне очень одиноко, больно и обидно. С соседями по палате мне относительно повезло: они не ворчат, но и к дружеским беседам не расположены. Таблетки не лечат от душевных терзаний и обид. Я себя искренне ненавижу и хочу просто не быть. Я готова исчезнуть из жизни М, чтобы больше ему не досаждать. Он и так много для меня сделал. Убивает постоянное чувство вины. Не могу контролировать своё поведение, свои слова. В реальности это проще списать на состояние. Хотя и та М говорил, что я выгляжу адекватной и ему тяжело воспринимать это всерьёз. Я думала, что две ночи нервных срывов (рыдания, соплю пузырями, дрожащие руки) заставят его либо бросить меня, либо поменять своё отношение. "Я люблю тебя Расскажи, как тебе помочь? Что я могу для тебя сделать?" Просто будь мягче, общайся со мной как с пятилетним ребёнком. Не вини меня в моей болезни. Это беда. Беда и для меня, и для окружающих. Я не справлюсь одна. Люби меня. Пожалуйста. Больше всего дети нуждаются в любви, когда они меньше всего её заслуживают. Я знаю, что со мной очень сложно и я слишком много прошу. Я понимаю. Мне очень хочется умереть и никому не мешать.