У меня все мелочи и глупости в масштабах трагедии, несчастная рыжая душа. Мне казалось, я уже развела руки максимально широко навстречу Счастью и вот, сейчас, оно меня обнимет и я его не отпущу. Но явилось Расстояние и решило меня распять. Теперь не целая даже на треть, "и некому залатать".

У меня за спиной пять глотков виски, тосты "за девушек", "за встречу", "за хорошее кино" и "за дембельскую осень". Ещё был пятый, да и порядок неточен, но разве это важно? Гриша подогревал борщ для ребят, я ела печенье и шоколад, пила тыквенный сок. Молчала, Т молчал, парни перемывали кости бывшим одноклассникам и учителям. Скучают по школе. Когда Антон и Т уходили курить, я оставалась с Гришей и Л. Смеялась много, даже хохотала в голос, хотя не знаю ни единой персоны - хватило словесных портретов.

Т сделал малый перерыв, я увязалась за ним, отняла сигарету. Обнял меня второй раз за вечер. "Это перед сном". "Подожди меня тогда", - долго ищу пачку Esse в сумке, выхожу на балкон босиком. "Тут холодно и мокро". Делится тапочком, курим, я дрожу, надеваю пальто, наброшенное на плечи. "Смотри, не заболей". Я смеюсь, Т выбрасывает мои оставшиеся три затяжки и мы вваливаемся обратно в комнату. Он уходит в спальню, а я заглядываю на кухню, пожелать сладкий снов. Переодеваюсь в ванной, залезаю под одеяло и плед к Т.

Он очаровательный лунатик, на утро никогда не помнит диалогов. Я достаю его, прошу лечь на подушку, не зарываться. Держу его за руку, обрушиваю на него всю наболевшую лирику. Обнимает меня, так просто и естественно. Успеваю даже задремать. Вспоминаю про телефон на кухне, ребята обсуждают выборы.
- А вы за кого?
- За Навального, - отвечает Гриша.
- За дядю Лешу, - вторит Л.
- Я думала, вы смеяться будете, если скажу, что волонтерю и верю во второй тур.
- Нет, мы завидуем, - на лице Гриши ни капли иронии. .- Я сам хотел, но некогда.
Все трое беззастенчиво меня разглядывают. Тонкое платье с длинным рукавом и чулки. Закрываю руками грудь, пока остановилась с проходе перекинуться парой фраз. На мысочках ухожу в комнату.

Ещё с час смотрю на спящего Т, держу за руку. Утром просыпаюсь по будильнику и не могу уснуть. Т тоже просыпается, будильника не слышал. Я щекочу его, пересказываю события ночи, удивляется. Не пускаю курить, сначала пытаясь уложить на лопатки, потом наоборот надавить на спину. Уходит на балкон со мной на шее, будим случайно Антона, прошу дать затянуться, не закрываю балконую дверь, зато хлопаю комнатной, улыбаюсь, внутри горит чувство счастья. Возвращается Т, набираюсь наглости и ложусь ему на грудь. Не возражает, приобнимает меня, просит не щекотать. Говорит, наелся волос. Спрашиваю, какие вкуснее, рыжие или зеленые.

Приходит Антон, собирается уходить, но сидит ещё, кажется, пару часов. Говорят о музыке, слушают музыку. Т надевает футболку, джемпер, становится серьезнее. Я понимаю, что мне больше с ним не побыть. Пока уходят на улицу, застилаю кровать.

Дальше только слёзы. Не считаю нужным об этом излагать. Когда он провожает меня до подъезда и обнимает так, что трудно дышать, я не могу понять, это "прощай" или "я боюсь тебя потерять". Спрашиваю, но нет ответа.

Я уже и забыла, какого это: хлопать дверью, а потом падать навзничь, рыдать.